Смех сквозь слезы

29 и 30 ноября, в 18.30, русская труппа драмтеатра имени Т. Ахтанова дает премьеру. Спектакль «Так жить нельзя» поставлен по комедии Николая Эрдмана «Самоубийца» приглашенным режиссером Рачей Махатаевым. Родившийся и выросший в одном краю с великим Абаем, там, где полвека испытывалось ядерное оружие, куда ссылали политзаключенных и не только, выпускник Санкт-Петербургской академии искусства, взяв с места в карьер, так и несется, как птица-тройка, чей образ создан его любимым автором. А чего тянуть, если душа требует?

«А ключик-то нашелся!»
– На мой взгляд, пьеса о том, что мы всегда ищем виноватых, – делится отличник культуры РК, актриса и режиссер Ольга Павлова. – Современный спектакль должен, как этот, проявлять причины происходящего. В постановке задействована вся труппа, ролью доволен каждый. Скажем, мой персонаж – неожиданный и безымянный, его смысл – нависающая беда, которую мы на себя навлекаем мыслями и поступками, в том числе ища виноватых.
Как работается с Рачей Махатаевым? Самое точное определение – прикольно. Мой стаж работы в театре – 38 лет, режиссер требует от меня то, что мне понятно, но беседа идет в такой форме, будто перед ним первоклассница. Не вижу в этом ничего унизительного, негативного, а вижу форму движения к цели. Режиссер отвечает за реализацию своей идеи, а актер ему помогает – мы на одной волне.
И еще пункт. Радует страсть этого молодого мастера к творческому процессу. Рача – воплощенный поиск истины, что есть не в каждом режиссере, даже очень талантливом. Он работает на качество, что для меня показатель высокого профессионального уровня, а это не только интеллектуальные знания, но и духовные устремления. Одна фраза моего персонажа «А ключик-то нашелся!» и есть показатель устремления. Я назову это точкой опоры, ведь для профессионала каждый спектакль – поиск той самой точки опоры. Нас он наполняет, и это очень интересно.

– Родился в Семипалатинске, там же, в школе № 29, окончил 9 классов, – рассказывает режиссер о себе. – Район, где я рос, относится к проблемным, и меня это коснулось. Но спасла родительская мудрость: едва я получил свидетельство об окончании основной школы, мама повезла в Алматы, в колледж имени Елебекова. Не сопротивлялся, потому что сцену уже любил. Порой в художественную самодеятельность погружался так, что она даже мешала учебе – учился я на тройки.
По окончании отделения актерского мастерства Государственного эстрадно-циркового колледжа Рача год работал актером в Алматинском ТЮЗе имени Натальи Сац. Профессия увлекла так, что парень решил учиться дальше и поехал поступать в Санкт-Петербургскую государственную академию театрального искусства. С актерским факультетом не вышло, а с режиссерским – да. Наверное, в этом вмешательство свыше, потому что на вопрос о педагоге собеседник говорит с очень теплой интонацией:
– Я – ученик Анатолия Праудина. После получения в 2018-м диплома примерно три года работал в питерском театре «Цехъ», основанном учениками Анатолия Аркадьевича: играл как актер, выпустил эскизы к нескольким спектаклям. С 2022 года – в штате астанинского театра имени Горького. Но все пять лет, начиная с 2018-го, делаю постановки в качестве приглашенного режиссера. Почти все – в Казахстане.
– А первый спектакль где поставил?
– В родном Семее. Это была дипломная работа – «Ревизор» Гоголя. Почему дипломная не в Санкт-Петербурге? Потому что, во-первых, есть что сказать землякам, во-вторых, что дали, то и поставил, где сказали, там и поставил. И сразу повезло: ныне покойный Яков Вениаминович Горельников, тоже коренной житель Семея, возглавлявший театр имени Достоевского в течение сорока лет, поверил в меня, и моего «Ревизора» повезли в Санкт-Петербург на международный фестиваль русских театров зарубежья «Встречи в России». Результат? Гран-при. Второй Гран-при мой «Ревизор» получил тоже на международном фестивале – «TeART-Кокше» в Кокшетау.
– Есть любимый автор?
– Сложно сказать, но все пять лет чаще работаю с произведениями Гоголя, и, наверное, он любимый. На особом счету Достоевский. По его «Кроткой» поставил спектакль в Барнауле, а по «Запискам из Мертвого дома» – в «Балтийском доме». В целом у меня более десяти спектаклей.
– Кто тебя формировал?
– Многогранный Семипалатинск (так он назывался, пока я там жил), нормальная семья и непростой городской район, где и шок приходилось переживать. Мое детство в буквальном смысле окрашено бытом города, в котором сошлось много чего.
– Рача Махатаев из числа очень востребованных молодых казахстанских режиссеров. Наверняка творческие планы расписаны далеко вперед?
– Да, на год вперед расписаны точно, но почти все в стадии ведения переговоров. В моем творчестве есть один обязательный пункт: каждый год ставить спектакль в родном городе. К «Ревизору» добавились «Сиротливый запад» Макдонаха, «Завтра была война» Бориса Васильева, «Тартюф» Мольера и «Опера нищих» по «Трехгрошовой опере» Бертольта Брехта.
– Драматический материал грядущей премьеры в Актобе – комедия. Комедия ли?
– Черная комедия. Хорошая комедия – произведение всегда высокое и всегда на грани трагедии. Я благодарен руководству актюбинского театра за выбор пьесы: материал острый, колючий, и нужно иметь смелость, чтобы ввести его в репертуар.
– Какие отношения сложились с труппой?
– Как во всех провинциальных театрах, труппа весьма профессиональная, актеры живые, цепкие, работоспособные, мыслящие. За работу принялись со страстью, жадно, проблем при распределении ролей не возникло вообще. В процессе работы понял, что им нужен отдельный худрук и как минимум еще один режиссер.
– Каждый приглашенный режиссер оценку труппе дает примерно одинаковую. Вы сговариваетесь?
– Нет. Просто театр – единый организм, родня, и так везде. Это и большая подстава, которая преодолевается любовью к профессии, одной целью.
– «Самоубийца» Эрдмана – театральная классика. Какие акценты выбрал режиссер Махатаев?
– Акцент на поисках смыслов жизни и смерти. Каждый понимает, что жизнь – временной отрезок, который мы преодолеваем между рождением и естественным уходом, но что и умереть нужно достойно, мало кто задумывается. Современный человек эти смыслы теряет тотально, мы на грани духовной катастрофы, и Эрдман отсылает к заданному Гоголем почти 200 лет назад смеху сквозь слезы: «Чему смеетесь? Над собой смеетесь!». Зритель придет посмеяться, а уйдет погруженным в раздумья. Думаю, название и будет темой размышлений. Мы не поучаем, а задаем вопросы. Повторюсь, акцент – на взаимоотношениях человека с собственной жизнью и смертью, которые и есть наши главные ценности.
– В Актобе как приглашенный режиссер вы приехали с командой…
– С художником Ксенией Бодровой мы знакомы со студенческой поры и поставили уже несколько спектаклей. Она – выпускница того же вуза, что и я, мастерской великого Эдуарда Степановича Кочергина, легенды современного русского театра. Композитором является Ярослав Жуков, с которым совместно сделано пять спектаклей. Он – актер театра имени Достоевского города Семея, там и завязался наш творческий союз. С хореографом Анастасией Чистюхиной постановка «Так жить нельзя» тоже не первая. Анастасия – выпускница Санкт-Петербургского института культуры, профессионал высокого уровня и работает не только с драматическими актерами. С этой командой мы говорим на одном языке, взаимопонимание полное, и сочиняется вместе очень хорошо. За возможность приехать в Актобе с командой признателен руководству театра имени Ахтанова и местной исполнительной власти.

Беседовала
Татьяна ВИНОГРАДОВА

Фото Куандыка ТУЛЕМИСОВА

Источник: https://avestnik.kz/smeh-skvoz-slezy/